СОВЕТСКАЯ УЛИЦА Главная проблема пост-российского пространства – отсутствие исторического культурного слоя. Его нет совсем и нет давно. Следствием идёт политико-правовой разрыв с Россией, невозможность считать РФ Россией. Разумеется, большевики разорвали российское правовое пространство тотчас по захвату ими власти, но пока не был изгнан/уничтожен/осовечен исторический культурный слой, эта проблема была решаемой, как оказалась она решаемой в странах ЦВЕ после крушения там социалистических сателлитных режимов. У нас же (не только в РФ, но и во всей пост-России, кроме Прибалтики, относящейся к группе ЦВЕ), такой льготы не случилось: советский властный слой никуда не ушёл, а лишь перегруппировался, а с другой стороны, за давностью лет и, возможно, по каким-то иным причинам, не было и политического напора со стороны потомков русского культурного слоя, живших за границей. В результате, власть улицы у нас, как окончательно установилась в конце 1917 г., так и продолжается по сей день, приближаясь к своему столетнему юбилею. И тут не стоит себя обманывать: и Путин, с «его» миллиардами и яхтами, и какой-нибудь бомж на грязном одеяле в подземном переходе – всё это советская улица, наследники и продолжатели тех толп петроградской черни и запасной недосолдатни, что заполонили собой улицы столицы в конце февраля 1917 г. И неважно, что большевики с Лениным во главе включились в дело позже: ставку они делали именно на улицу и улицей укрепляли свой режим. А всё, что выше, должно было подчиниться и подстроиться под уровень улицы, стать со временем частью советского народа. И никакие советские дипломы о ВО, учёные степени и проч. регалии значения тут не имеют, ибо это не более чем некие значки-бирки внутри социально нерасчленённого месива, но никак не страты и сословия полноценного социума. Случившееся с Россией преподало миру великий урок: опытным путём было доказано, что общество, отказавшееся от своих исторических устоев и проведшее собственную декапитацию, обречено на вырождение, является исторически бесперспективным огрызком, пусть и весьма внушительных размеров. И это уже давно не вопрос неправильного политического режима, как это было в первые годы соввласти – это вопрос неправильно устроенного общества, общества-урода (иначе говоря, тяжелейшая социокультурная и культурно-антропологическая проблема). Конечно, существующий политический режим активно препятствует возможным естественным процесса нормализации, но возможным лишь на основе возвращения к естественным, органическим началам общественной жизни. Но боюсь, что полагаться лишь на внутренние процессы, буде даже они беспрепятственно запущены, уже поздно, сами по себе они уже недостаточны. Тут нужны какие-то экстренные меры, направленные на восстановление нарушенного социального порядка, нужны социокультурный трансфер и трансплантация. Разумеется, о подобных вещах можно говорить лишь при появлении благоприятствующего им политического режима, обеспечивающего внешнюю инфраструктуру для подобных непростых операций. Главным необходимым условием при этом является восстановление и неукоснительное поддержание правового порядка, который, будучи во всей строгости утверждён, с силой логической необходимости повлечёт за собой ряд важнейших следствий, в том числе и на человеческом уровне, в смысле изменения качества человеческого материала и социальных структур. Но этот процесс должен быть стимулирован и поддержан идеологически, политически и институционально в течение длительного времени – только тогда возможно достижение необходимых сдвигов. При каких условиях может здесь установиться подобный благоприятствующий режим вместо нынешнего, активно неблагоприятствующего? Думаю, только в результате острого политического катаклизма, если угодно, мирового кризиса, мировой войны даже. Только внешние импульсы и усилия могут создать здесь рамочные условия социальной нормализации – так здесь всё запущено и вырождено. И если нынешний режим приблизит своей активностью наступление таких времён и перемен – это будет та его единственная позитивная историческая роль, сыграть которую он ещё объективно способен.