Будет правильным сказать немного о приносящих закон. Это безнадежные люди, которые знают, что ничего не могут сделать. Они знают, что не могут создать ничего реального. Они знают, что не могут никому помочь. Они знают, что не могут изменить ни одной вещи к лучшему. Они знают, что не могут сказать ничего правильного. Поэтому они бросаются в темноту, из которой пришли; оставляют огни и ясность бытия далеко позади, как уличные фонари крошечной деревушки на длинной-длинной ночной дороге; погружаются глубоко в подземный мир и исчезают. Там, в глубинах тьмы, всегда одно и то же. Все, что может быть полезным или нужным, вкладывается в их руки в последний момент с идеальной осторожностью, чтобы, вернувшись, они могли помогать и творить, говорить и делать. Это не смерть. Это смерть после смерти, потому что она начинается задолго до физической смерти и никогда не заканчивается. И, в конце концов, как это ни парадоксально, даже тело привыкает к этому – хотя невозможно привыкнуть к бесполезности чего-либо другого без этого. Правила просты. Готовьтесь в тишине. Тренируйтесь в тишине. Напрягитесь как можно сильнее, чтобы стать достойным встретить невозможное. Возможно, вам не повезет, или повезет настолько, что вас выберут, но шансы невелики. Гораздо вероятнее, что выберут кого-то другого, гораздо более простого и чистого, чем вы, необученного, неподготовленного: самое своевременное напоминание о том, что важнее всего. Интеллект, все, что кто-либо считает интеллектом, совершенно не имеет значения. Вопрос лишь в том, чтобы быть достаточно пустым, чтобы передать волю и мудрость богов. И из самых темных глубин выходят провозвестники света и добра, справедливости и законов, обеими ногами стоящие в ночи, но с даром рассвета в руках. Иногда они приносят законы для своего города, штата или страны. А иногда они приходят с законами для целой культуры: Парменид, который был особенно близок к Эмпедоклу – хороший пример. В самом начале поэмы, написанной им две с половиной тысячи лет назад, он рассказывает о том, что дочери солнца привели его на путь, который каждую ночь через тьму оставался открытым для самого солнца. Сейчас это тот же путь, что и тогда, как и всегда. Вы идете в то место, где солнце садится, а затем восходит внутри вас. Там, в глубине, он встречает царицу смерти: она так рада его видеть, так приветлива, так дружелюбна. Она протягивает ему что-то и говорит, чтобы он взял это. Но это «что-то» – не совсем то, что можно ожидать от богини, живущей в другом мире. Дар, который она ему преподнесла – это законы логики. Именно поэтому Парменид и по сей день знаменит как отец разума и рациональности. Но есть один маленький факт, который всегда остается в стороне, потому что все остальное зависит от его забвения. Логика не была создана для того, чтобы заманить людей в ловушку и заставить их думать, что они могут разумно и рационально рассуждать о том или ином. Напротив, она была призвана разорвать в клочья каждую частичку разумности и оставить их в канаве на обочине дороги – потому что логика, принесенная Парменидом, пришла не от него. Это был дар богов, специально созданный для того, чтобы отвести того, кто готов, прямо к богам. Извлеченная из глубин, она должна была нести людей туда, откуда прибыла: в неподвижность, где ничто в тебе не движется тысячелетиями, где ты становишься источником всего, что воспринимаешь, и учишься объединять оба мира как живое лицо смерти. Подобно поэзии, оставленной Эмпедоклом, слова Парменида не относятся к какой-то реальности. Они не говорят о том, что реально. Они сами – эта реальность, все еще сочатся божественностью, из которой пришли. Особый способ, которым они переходят из другого мира в этот, момент их контакта и вхождения: нет ничего проще, чем продемонстрировать его. Но это можно испытать только тогда, когда вы узнаете, как отбросить себя. И он, как и другие приносящие законы, позаботился о том, чтобы передать предупреждающий призыв, который он уже слышал сам. Это клич, который гласит: никогда не забывайте эти первозданные законы. Ни на секунду не думайте их изменить. Даже не мечтайте добавить что-то еще. Не будьте дураками, и ничего не опускайте. Не шутите, не резвитесь. Не вмешивайтесь в сложный и тонкий процесс природы и не пытайтесь изменить его темп или ход. Эти слова будут расти в свое время по законам, заложенным в них самих – если только их оставят в покое. Чтобы увидеть, насколько хорошо это сработало, достаточно взглянуть на разрушения вокруг. В своем страхе перед тем, что всегда ждет за горизонтом, люди пытаются сделать все, что угодно, чтобы удержать хоть какое-то остаточное чувство собственной важности. Они ни на секунду не допустят, что достижения, которыми они так гордятся, исходят от безмятежной улыбки богини. И вместо того, чтобы позволить своим маленьким рациональностям быть разорванными на части, они начали рвать учение Парменида на клочки: уничтожали каждый кусочек смысла, который могли в нем найти. Все, что он так старательно пытался сказать, было смещено, искажено, перепутано. Что касается открытий, сделанных много лет назад в его родном городе, о том, кем он был на самом деле: они были убраны с глаз долой. Философы пали духом, отбросив доказательства того, что основатель западной логики был экспертом по вхождению в иные состояния сознания, мастером экстаза и заклинаний, пророком не меньше Эмпедокла, целителем, толкователем снов; что он принадлежал к роду жрецов, ответственных за то, чтобы уходить во тьму и приносить из мира священного все, в чем мы нуждаемся здесь. Истина заключается в том, что все наше бытие и все, что в нем есть, включая логику, происходит из священного. Без этого священного источника нет настоящих слов, которые можно было бы произнести, нет голоса, который мог бы их произнести. И когда все законы, необходимые для жизни, придуманы людьми, когда вместо того, чтобы быть принесенными из другого мира, они просто принесены из другой комнаты, уже невозможно объяснить, насколько мы потеряны. Но чтобы хоть что-то пришло оттуда сюда, из того мира в этот, путь должен быть чистым: совершенно открытым. И чтобы он оставался открытым, должны быть те, кто готов идти туда, куда другие не хотят – кто готов поддерживать дорогу хорошо проторенной до самой Персефоны, царицы смерти. Просто нужно идти навстречу смерти до того, как смерть придет за тобой. Пока есть те, кто достаточно пуст, чтобы сделать это, солнце все еще может светить. Именно они приходят с питанием для каждой культуры, они приносят даже воздух, необходимый для дыхания – потому что нет ничего свежее, чем то, что было принесено прямо из тьмы, ничего живее, чем то, что только что прибыло из мира мертвых. Поэтому, когда все остальное будет забыто, помните: нет ни одной вещи дороже этой. И ничто не может быть более роковым, чем культура, которая выбрасывает эти дары. П. Кингсли - Книга жизни #Острог_метафизика #традиция_жрецов #Острог_ИССледования