ЗИТКОМ и #постмодерн Сергей Морозов В 1517 году монах Мартин Лютер прибил 95 тезисов к дверям Виттенбергского собора. После этого пол-Германии встало на уши, пошла Реформация, начались войны, и успокоились только через сто с лишним лет. Что было бы, если сейчас где-нибудь в Ебурге какой-нибудь поп прибил к дверям церкви свои тезисы? Хотя бы и не прибил, «а написал на заборе мелом, и это скорее были слова, а не тезисы, четкие и лапидарные слова, а не тезисы, и было их всего два» (с). Да ничего бы не было. Почему такая разница? Действие было бы вроде тем же самым, а результаты очень разными. А потому что время другое. А в разных временах живут разные люди. Премодерн, модерн, постмодерн – это как раз и есть названия времен. И что работает в одних временах, не работает в других. В премодерне (времени создания культуры) и модерне идеи распространяются сами. Потому что они являются нормальной потребностью человека модерна. А для человека постмодерна, человека массы это что-то непонятное и чужое. Потому что человек массы низок, а идеи – вещь высокая. ЗИТКОМ – это идея и проект. Идеи и проекты продвигают люди живые и недовольные. Недовольных сейчас много, но живых мало. «Vivos voco» – «Зову живых» (с) у Шиллера, у Герцена. Изначально писалось на колоколах. Нормально ли это – звать живых? Для живых нормально, потому что с мертвыми скучно. Для мертвых – это как-то не очень нормально. Толи некромантия, толи перверсная некромантия. Конечно, классики на то и классики, что всё написали заранее: Бей во все колокола, по всему Лондону – никто в России головы не поднимет, все в блевотине и всем тяжело!.. (с) В постмодерне деградирует человек как тип. Упрощенный человек не понимает идеи как собственно идеи, а не какие-то конкретные идеи. Люди старого типа всегда остаются. Но в качестве суммы элементов не образуют целостности. Массы в постмодерне относятся к условным «мертвым». Реальными мертвыми массы становятся чуть позже, процесс идёт. Люди разные, в постмодерне встречаются и люди премодерна, и модерна. Им среди «мертвых» скучно. Поэтому они и придумывают разные проекты. Не существует никакой методологии, никакой технологии продвижения идей в постмодерне. Есть технологии вовлечения массы в массовые психозы. Комплекты «Идеи и люди» и «Массовые психозы и массы» не стыкуются и не взаимодействуют. То есть продвигать идеи по технологиям рекламщиков и инфоцыган совершенно бесполезно. Поэтому не апелляции к массе, а #восстание_против_масс. Технология сводится к поиску людей, и далее созданию мира (живых) людей. Мир людей – это условный «большой дом», где можно жить. А поиск – опять всё по кругу – проводится через идеи, потому что только люди их могут воспринимать. Как живет идея? Жизнь идеи – это экспансия. А живет идея через обсуждение. В этом собственно и есть весь процесс. И в этом процессе она или захватывает новых людей и новые инфоплощадки, или не захватывает. Для точности: площадки захватывают идеи, а не люди. И тем более не спам. Силой можно только отнять. Дать силой ничего нельзя. Особенно идею. Если человек сам не приходит к тому, что ему нужна идея, никакую идею ему дать нельзя. Нельзя что-то написать, чтобы идея пошла распространяться. Идеи живут в своих мирках, и лучше, чтобы эти мирки были побольше. А распространяются они из этих мирков, когда внешняя ситуация создает запрос, который входит с идеей в резонанс. Поскольку внешнюю ситуацию создать нельзя, идея поддержания идеи сводится к ее собственно поддержанию и спокойной экспансии. Если есть возможность о ней сказать – этой возможностью нужно пользоваться. А на нет и вопросов нет. Ситуации возможны. Ситуацию должен кто-то из сторонников идеи заметить. И тогда возникает «А давайте...» #эра_никчемности #постэпоха #Острог_дискурс #пострусский_ход