ХОББИТЫ ПО ПРИРОДЕ В заметке «Замечания именитого профессионала» (https://vk.com/wall-213107152_714) приведены письмо А. Рэнсома к Толкину от 13 декабря 1937 г. и толкиновский ответ 15 декабря. За день до этого Толкин написал письмо Джеффри Эдмонду Селби (см. https://vk.com/wall-213107152_666), в котором, в частности, заявил: «Последние дни мне нездоровилось. Сам я «Хоббита» не очень одобряю, предпочитая собственную мифологию (которая <в нём> лишь слегка затронута), с её последовательной номенклатурой – из неё вырвались Эльронд, Гондолин и Эсгарот – и организованной историей, этой мешанине из носящих эддические имена из «Прорицания Вёльвы» гномов, свежеиспечённых хоббитов и голлумов (придуманных в досужий час), да англосаксонских рун». Строки из письма процитировал Кристофер Толкин в шестом томе «Истории Средиземья» и, не обращаясь к черновикам «Хоббита», заключил: «"Хоббит" оказался ЗАТЯНУТ В Средиземье и преобразил его, но по состоянию на 1937 г. не был его частью». Аларик Холл и Самули Кайсланиеми в 2013 г. писали: «Этот анализ согласуется не только с позицией, занятой Толкином в письме к Селби, но и с той, которую он заявлял в значительной части иной, послевоенной, переписки и комментариев (Rateliff 2012 < https://www.tolkiendil.com/essais/tolkien_1892-2012/john_d_rateliff >). Однако новый консенсус (резюмированный в Olsen 2012, 9, 167 <Кори Олсен, «Хоббит: Путешествие по книге»> ) заключается в том, что «Хоббит» более непосредственно заведён в легендариум, представленный «Сильмариллионом», чем писал Толкин – аргументированное суждение со значительными последствиями для понимания творческого процесса автора при написании «Хоббита» и того, как писатель достиг в нём правдоподобия. Рейтлифф недавно показал, как рукописи «Хоббита» свидетельствуют о довольно глубокой связи с миром «Сильмариллиона»; и что толкиновское письмо к Селби в большей степени согласуется с такой точкой зрения, чем кажется на первый взгляд; и что толкиновское письмо к Рэнсому служит дальнейшим доводом в её поддержку (2012; ср. 2011 <«История "Хоббита"»>, особенно с. 876–877). Аналогично, радуясь возможности продемонстрировать использование Толкином в творчестве средневековых источников и научных методов (Bibire 1993a < Sægde se þe cuþe: J. R. R. Tolkien as Anglo-Saxonist. K. J. Battarbee (ed.), Scholarship & Fantasy: Proceedings of ‘The Tolkien Phenomenon’, Turku May 1992 (Anglicana Turkuensia 12), 111–31. Turku: University of Turku.> ), Пол Бибир, тем не менее, решительно поместил «Хоббита» в контекст толкиновского легендариума <…> Таким образом, толкиновское письмо к Рэнсому, написанное на следующий день после письма к Селби, согласуется с альтернативным описанием происхождения «Хоббита», в котором он довольно тесно интегрирован в средиземский легендариум. Оба письма были написаны в разгар болезни; примерно в одно и то же время, Толкин обнаруживал, что «Аллен энд Анвин» не станут в обозримом будущем публиковать «Сильмариллион» <…> Следовательно, это было время, когда Толкин должен был испытывать довольно сложные чувства по отношению к своим художественным произведениям. Письмо к Рэнсому отражает ту сторону Толкина, влияние которой впоследствии преуменьшилось, – ту, что требовала прочтения «Хоббита» как части мира «Сильмариллиона». К более основательному представлению своей работы Толкина, несомненно, побуждала скорее профессиональная, чем личная, природа переписки с Рэнсомом, и его, предположительно, поощрило к этому жизнерадостное участие Рэнсома в допущении, что «Хоббит» – это не литературный вымысел, а перевод, в котором Толкин (или некий более ранний писец) был всего лишь «переписчиком» – на что Толкин ответил, поддержав игру и сделав само письмо, в некотором смысле, частью корпуса своего псевдомифологического творчества. Как указал Рейтлифф, толкиновское заявление в ответе <Рэнсому>, что «история Хоббита вынужденно оказалась перед глазами многих из тех, кто не имел перед собой настоящей истории мира, в который забрёл м-р Бэггинс», довольно очевидное указание, для знакомых с остальной частью толкиновского oeuvre <творчества>, на интеграцию «Хоббита» в более широкий толкиновский легендариум – особенно толкиновское упоминание эльфов и людей как «Двух Родов», которые Толкин, кажется, ввёл в свои псевдо-мифологические работы в 1930 г. (Rateliff 2011, 77; Rateliff 2012, n. 13). Однако та часть письма, которую Рейтлифф не видел, вновь проясняет связь между «Хоббитом» и легендариумом «Сильмариллиона». <…> Толкин никогда не писал «возвышенных легенд» о хоббитах <…> < Имеется в виду фрагмент письма: «Что касается хоббитов, ни в каких возвышенных легендах их происхождение не рассматривается», то есть под «возвышенными легендами» автор подразумевал «Сильмариллион» > В толкиновском письме к Рэнсому поражает присутствующее в нём свидетельство того, что в 1937 г. Толкин уже интегрировал хоббитов в свой легендариум в точности так, как всегда было потом. Когда Толкин выказывал своё незнание происхождения хоббитов, это может представляться согласованным с его пренебрежительным упоминанием в письме к Селби «свежеиспечённых хоббитов и голлумов (придуманных в досужий час)», но вопрос происхождения хоббитов поднял именно Толкин, а не Рэнсом. Следовательно, Толкин уже сделал выбор в пользу размышлений, каким образом интегрировать их в Средиземье <…> Предложение «В любом случае, они «смертные»: но переписчик избегал этого слова, как слишком проказливого, и явно неточного» порождает сомнения относительно значимости термина «смертные», причин его неточности и, как следствие, смертны ли хоббиты или же нет. Но письмо к Рэнсому подразумевает, подобно различным поздним толкиновским текстам, что (цитируя письмо к Мильтону Уолдману, датируемое, вероятно, 1951 г.) хоббиты – это «одна из ветвей именно ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ расы» <…> <цитата в переводе С. Лихачёвой>, и таким образом, подразумевается, хоббиты разделяют судьбу людей. Таким образом, высказанная в письме к Рэнсому толкиновская претензия к слову «смертные» объясняется не неопределённостью того, действительно ли хоббиты смертны или же нет, но сложностью посмертного существования рас, представленной в его легендариуме, которая приводит к ошибочности ассоциаций, вызываемых этим словом. <…> гномы разделяют судьбу, в некотором смысле схожую с судьбами и эльфов и людей: они остаются в Кругах Мира (т.е. Вселенной) до конца Времён, но переживут его, в обстоятельствах, напоминающих о перестройке мира после «Рагнарёка», как описано в древнескандинавской поэме «Прорицание Вёльвы», откуда Толкин заимствовал имена гномов в «Хоббите». Однако, поскольку они остаются в Мире после смерти, их судьба в действительности отличается от судьбы людей или хоббитов. Таким образом, возможно прочтение письма как помещения «Хоббита» в мир, полностью согласованный с миром «Сильмариллиона». Письмо также поражает интригующей нотой, присутствующей в характеристике слова «смертный» как «слишком проказливого». Это удивительно, поскольку Толкин многократно использовал это слово в своих мифологических произведениях до и после «Хоббита» – возможно, наиболее врезается в память строка «Девять [колец] – смертным людям , обречённым умереть» в стихотворении о кольцах во «Властелине колец» <…>, впервые зафиксированная в черновиках, датируемых 1938 г. <…>. Трудно быть уверенным в том, что Толкин имел в виду под словом «puckish» <«проказливый»>: «Оксфордский словарь английского языка» определяет его как «имеющий природу или характеристику Пака», эльфа из шекспировского «Сна в летнюю ночь», а в более общем смысле – «проказливый, шаловливый, прихотливый». Сложно увидеть, каким именно образом обозначение людей и хоббитов «смертными» подходит под это определение. Возможно, Толкин в большей степени думал о знаменитом восклицании Пака: «Государь, какими глупцами могут быть эти смертные!» <В переводе М. Лозинского – «Слабый разум смертным дан!» > (которое он позже процитировал, когда заводчица сиамских кошек просила у него разрешения назвать своих котят в честь персонажей «Властелина колец»: Tolkien 1981c, 300 [«Письма», № 219 <С. Лихачёва использовала здесь другой русский перевод, Т. Щепкиной-Куперник – «Как безумен род людской!» – в котором использованное в оригинале слово «mortals», «смертные», истолковано как «род людской»>]). В этом смысле «puckish» означало бы, что «смертные» кажутся слишком похожими на выражение осмеяния. <…> «puckish» в письме 1937 г., возможно, представляет собой отголосок его неприязни к «цветочным феечкам и порхающим эльфикам с усиками» (Tolkien 2008, 29 <«О волшебных сказках», перевод С. Лихачёвой>), с которыми могут начать ассоциироваться все волшебные сказки <«fairy-tales», что можно понять и как «истории о феечках»>». Продолжение следует. #JRRT_интерпретации