ЛЕКЦИЯ О ТАБАКЕ В томе VIII «Истории Средиземья» (с. 36–39, 45) Кристофер Толкин пишет, что в первом из нескольких черновиков фрагмента встречи с хоббитами в Айзенгарде «лекция о табаке, произнесённая Мерри, совершенно иная и гораздо более пространная: «– Для начала, – сказал Теоден, – не говорилось, что они извергают дым из уст. – Может, и не говорилось. Мы научились этому развлечению несколько поколений назад. Говорят, Элиас сын Тобиаса из Магворта принёс эту траву назад в Манорхолл <Главную Усадьбу> в Южной Четверти. Он был хоббитом, который много странствовал. Он посадил её у себя в саду и высушил листья до известной степени так, как научился в некой дальней стране. Мы так и не узнали, где, поскольку в географии он не был силён и никогда не помнил названия; но из рассказа о лигах, которым он вёл счёт на пальцах, высчитали, что это был дальний юг, 1200 миль, или даже больше, от Манорхолла. [Здесь написано: «Лонгботтом». – Примечание К. Толкина] – Говорят, что на дальнем юге люди пьют дым, и я слышал, что так же поступают и волшебники. Но я всегда полагал, что это часть их колдовского искусства или способ плетения их глубоких мыслей. – Мой повелитель, – сказал Мерри, – это отдых и удовольствие, и венец пиршества. И я рад, что волшебники это знают. Среди обломков, плавающих на воде, затопившей Айзенгард, мы нашли два бочонка, и открыв их, обнаружили не что иное как прекраснейший лист, который я когда-либо трогал или обонял. Манорхоллский лист довольно хорош – но этот . Он пахнет, как тот, что Гэндальф порой курил, возвращаясь из путешествий. Хотя зачастую он был довольно рад снизойти и до манорхоллского». В то же время и всё ещё в том же контексте (разговор у ворот Айзенгарда) мой отец развил изыскания Мерри через три последовательных черновика до вида, приближающегося к §2 «О трубочном зелье» в Прологе к ВК. На следующей стадии его рассказ Теодену об истории табака в Шире таков <Карандашная пометка предполагает, что это должен быть «разговор на пиру». <…> – Примечание К. Толкина >: «Говорят, что этому искусству научились у странствующих гномов, и что некоторое время народ курил разные травы, некоторые получше, а некоторые отвратительней. Но именно Тобиас Смигрейв из Лонгботтома в Южной Четверти первым вырастил настоящее трубочное зелье у себя в саду в году 902, и лучший Самосад до сих пор происходит из этого края. Как старому Тобиасу встретилось это растение, точно неизвестно, так как он никогда не рассказывал, а Смигрейвы владеют всем урожаем [ > большей частью урожая] этой культуры до сих пор. – На дальнем востоке чудные люди пьют дым – по крайней мере, я так слышал, – сказал Теоден. – И говорят, так же поступают и волшебники. Но я полагал, что это была всего лишь часть их тайного знания и средство помочь хитросплетению их мыслей. – Возможно, так и есть, повелитель, – сказал Мерри, – но даже волшебники используют его не лучше простого народа. Это отдых и удовольствие и венец пиршества. …» < Smygrave: с первым элементом ср. Smial (древнеанглийское smygel <рыть нору, проникать>). Второй элемент, вероятно, древнеанглийское graef <могила>. – Примечание К. Толкина > Оставшаяся часть этого черновика такая же, как и первого, за исключением того, что Мерри здесь говорит: «Лонгботтомский лист довольно хорош, но этот намного его превосходит» <…>, и что Гэндальф «не гнушался лонгботтомского, если задерживался, пока его собственный запас не подходил к концу. До того, как Саруман начал прилагать большие усилия, чтобы творить дурные дела, должно быть, какой-никакой мудростью он обладал. В следующей версии контекст, вероятно, меняется на разговор между хоббитами и Арагорном, Гимли и Леголасом после того, как Гэндальф и Теоден уехали <…>. Здесь появляется Тобиас (не Тобольд) Хорнблоуэр, годом первого выращивания им растения у себя в садах становится 953 («согласно нашему Летосчислению»), а Мерри говорит, что «некоторые считают, что он достал его в Бри», на что Арагорн отвечает: «–Довольно верно, я полагаю. Народ Бри курил задолго до народа Шира, и причину искать недолго. Туда захаживали Следопыты, как вы, возможно, помните, если только не забыли ещё следопыта Ходока. И именно Следопыты, как их называли в Бри, а не волшебник или гном, принесли это искусство на Север и обнаружили растения, которые буйно расли в укромных местах. Ибо растение это не из тех мест. Говорят, что далеко на востоке и юге оно растёт в дикой природе, и листья у него крупнее и гуще, но некоторые считают, что его привезли из-за моря. Я полагаю, что Саруман приобрёл свой лист посредством торговли; ибо он слабо разбирается в выращивании чего-либо, или его это мало заботит. Хотя в давние времена тёплую долину Нан Курунир могли приспособить для выращивания доброго урожая». Наконец – и всё ещё в том же контексте – фрагмент принял такой вид, что мой отец, очевидно, почувствовал, что он перерос своё место, так как он пометил его: «Поместить в Предисловие». < Ср. письмо моего отца ко мне 6 мая 1944 г. («Письма», №66) касательно Фарамира, недавно тогда появившегося на сцене: «если он намерен продолжать в том же духе и дальше, придется ему по большей части переселиться в приложения: туда уже отправился прелюбопытнейший материал о табачной промышленности у хоббитов и о языках Запада» (перевод С. Лихачёвой). – Примечание К. Толкина > Здесь первое выращивание трубочного зелья в Лонгботтоме «Старым Тоби» (под которым всё ещё имеется в виду Тобиас) получает датировку «примерно в году 1050», «во времена Изенгрима Тука Первого»; а Мерри теперь говорит о Старом Тоби: «…Он много знал о растениях, но путешественником он не был. Говорят, он часто хаживал в Бри, но дальше от Шира, несомненно, не заходил. Некоторые считают, что он раздобыл это растение в Бри; а я слышал, что народ Бри заявляет, что обнаружил, как его употреблять, до народа Шира. Конечно, теперь оно хорошо растёт на южном склоне холма Бри. И вероятно, именно из Бри это искусство распространилось в последние пару сотен лет среди гномов и подобного народа, что в наши дни постоянно приходит на запад. – Имеются в виду Следопыты, – улыбнулся Арагорн. – Они приходят в Бри, как ты можешь припомнить. И если ты действительно хочешь знать правду, я тебе её поведаю. Именно люди, которых народ Бри называет Следопытами, принесли это растение с юга. Так как изначально оно не росло в Бри и Шире, а процветало так далеко на севере лишь в тёплых и укромных местах. Мы называли этот вид Зелёный [Фуилас > Марлас > Ромлот >] Галенас. Но он долго рос диким и оставался без внимания. Несомненно, именно хоббитам обязаны мы тем, что они первыми поместили его в трубку. Даже волшебники считали, что это было до них, хотя по крайней мере один из них, мне известный, принял это во внимание и теперь столь же искусен в этом искусстве, сколь и во всех других вещах, за которые берётся. – Не только один, – сказал Мерри. – Саруман, похоже, заимствовал эту задумку у Гэндальфа: величайшее его искусство, кажется, заключается в том, чтобы копаться в чужой голове. Но в нашем случае я такому рад. Среди обломков, плавающих на воде…» Эта версия завершается словами Мерри «Лонгботтомский лист довольно хорош, но этот лучше. Интересно, откуда он ? Как думаешь, его Саруман выращивал?» И Арагорн отвечает: «Думаю, да. Прежде чем он взялся с бóльшим усердием за дурные дела, должно быть, какой-никакой мудростью он обладал. И эта тёплая долина должна была давать добрый урожай, если за ним правильно ухаживать». Решение переместить большую часть этих сведений в Предисловие уже было принято ко времени написания первой завершённой рукописи, так как в ней Мерри произносит не более нескольких слов, что позволил ему Гэндальф в «Двух крепостях» <…> – с Тобиасом вместо Тобольда и 1050 годом». #JRRT_черновики