ЗАГАДКИ ВЫХОДЯТ НА СВЕТ. 3. ВРЕМЯ ЗАГАДОК В письме издателям в 1947 г. Толкин признавался, что загадка про яйцо – «это сокращенная (мною) до рифмованного двустишия более длинная литературная загадка, что фигурирует в некоторых сборниках детских стихов, главным образом американских» (перевод С. Лихачёвой). «Что касается загадки о яйце, мы могли бы с определённой уверенностью идентифицировать её, даже не имея уже процитированного письма <см. предыдущую заметку https://vk.com/wall-213107152_422 >, так как Толкин перевёл за несколько лет до этого упомянутую выше «более длинную литературную загадку» древнеанглийскими стихами», – пишет в «Истории "Хоббита"» Дж. Рейтлифф, снабжая древнеанглийский текст пространным примечанием: «Это стихотворение появилось в <сборнике> «Норзерн Венчур: Стихи членов ассоциации Английской школы Лидсского университета» [1920], с. 20. <…> перевод толкиновского стихотворения выглядит примерно так: «Молочно-белым мрамором мои стены искусно украшены; мягкая ткань повешена внутри, шелку подобная; а посередине фонтан выстроен, вода, прозрачная, как стекло; там сверкает на струях прекраснейшее из золотых яблок. Никакого входа нет у моей крепости; но все же врываются жадные воры в мои палаты и крадут сокровище – скажи, как я зовусь!» <перевод М. Артамоновой> <…> Толкин написал и вторую англосаксонскую загадку <…> <опубликованную там же; см. заметку «Среднеанглийский словарь» https://vk.com/wall-213107152_31 > «У Хильд Хунекан белая рубашка, и как красная роза красный нос; чем дольше она стоит на месте, тем меньше она становится; ее горящие слезы на бледной ветке пропадают и мгновенно застывают; скажи, кто она, мудрый родич». <перевод М. Артамоновой> Ответ, разумеется, свеча. Это вольная толкиновская адаптация ещё одной хорошо известной загадки – детского стишка, необычная тем, что в ней присутствует и аллитерация в подлинном древнеанглийском виде, и используется внутренняя рифма – трудная метрическая задача. Исходный стишок выглядит так: Маленькая Нэнси Эттикоут В белой нижней юбке, А нос красный; Ни ступней у неё, ни рук, Чем дольше она стоит, Тем короче она растёт. – Бэринг-Гулд p. 275; Опи с. 153. «Hild» – древнеанглийское слово со значением «битва», но кроме того, это общераспространённое имя собственное (употребляемое до сих пор в немного изменившейся форме «Хильда»). Я не могу объяснить слово «hunecan», иначе как предположить, что это не имеющее смысла нововведение, и что «Хильд Хунекан», как и «Нэнси Эттикоут» (свеча), и «Шалтай-Болтай» (яйцо) – имя, данное для того, чтобы запутать слушателя, наведя на мысль, что в загадке описывается некая личность, а не объект. «Хунекан», следовательно, может быть намёком на «honey-kin» <буквально «родня мёда»> (т.е. пчелиный воск <из которого сделана свеча>), который в подлинном древнеанглийском стихотворении писался бы «hunig-cynn». Ещё раз поблагодарю д-ра Тима Мэкена и особенно Дэвида Сало за предоставление большой помощи в этом переводе». Традиционная форма этого детского стишка присутствует и у Бэринга-Гулда (с. 270), и у Опи (Питер и Айона Опи, «Оксфордский словарь детских стишков», с. 152): В мраморных стенах, белых, как молоко, Покрытых прожилками, мягкими, как шёлк, В источнике хрустально чистом Находится золотое яблоко. В эту твердыню нет дверей, Но воры вламываются и похищают золото. Я не нашёл конкретных параллелей или предшественников ни для первой загадки («гора»), ни для третьей («ветер»), хотя <Дуглас> Андерсон и отмечает, что «летает без крыльев» и «говорит без рта» являются обычными элементами в загадках о ветре <…>. Тем не менее, интересно заметить, что самая первая загадка в знаменитом англосаксонском сборнике загадок в стихах, известном как «Книга Эксетера», это загадка о ветре, хотя в ней и мало сходства с толкиновской; внимательное изучение древнеанглийских источников и современной критической литературы первой трети двадцатого столетия, в которой обсуждалась адекватность их интерпретации, вероятно, немало бы способствовали прояснению конкретных источников Толкина и его работе с ними. Четвёртая загадка («маргаритка») – прямолинейный пример забавляющегося филолога <отсылка к рекламке «Хоббита»>, основанная на его знании истории языка (мы не должны забывать, что первой работой Толкина по профессии было исследование происхождения слов для О<ксфордского> С<ловаря> А<нглийского языка>). Точно также, как позже он прямо процитировал ОСА, чтобы дать определение «мушкетону» в «Фермере Джайлсе из Хэма», здесь он превращает этимологию в поэзию, создав загадку, ответ на которую самоочевиден для любого, знающего собственный язык достаточно хорошо, чтобы видеть сквозь внесённые веками изменения, которые постепенно ужали сочетание «daeges eage» («глаз дня») через «day’s e» до "daisy"». В комментарии Рейтлифф обращает внимание, что под «daisy» Толкин имел в виду маргаритку многолетнюю (Bellis Perennis), а не похожий цветок, известный под этим названием в Америке – нивяник обыкновенный (Leucanthemum vulgare). Добавим, что соцветия обоих цветков внешне похожи на ромашку (белые ложноязычковые цветки «лепестками» по краям вокруг мелких жёлтых цветков, образующих «глазок» в середине). Н. Рахманова в своём переводе выбрала отгадкой другой цветок, одуванчик. Рейтлифф не сомневается, что Толкин настаивал на том, что загадка эта – не стихи, из-за несоблюдения метрики. An eye in a blue face Saw an eye in a green face. "That eye is like to this eye" Said the first eye, "But in low place, Not in high place." «Несколько загадок, кажется, обязаны более скандинавским, нежели древнеанглийским источникам. Так, Таум Сантоски указывал, что пятая загадка («тьма») может быть чем-то обязана менее зловещей загадке, обнаруженной в «Ízlenzkar Gátur» («Исландские загадки») Йона Арнасона, сборника современных загадок девятнадцатого века, опубликованного в Копенгагене в 1887 г.: Она вскоре покроет крышу высокого дома. Она летит выше гор И из-за неё падает много людей. Каждый её видит, никто не может сковать. Она выстоит и против ударов, и против ветра, и безвредна. – Арнасон, загадка №352: Темнота. Подобным же образом, много параллелей у девятой загадки («время»). Шиппи («Дорога в Средьземелье», страница 112; переработанное издание, страница 133) прослеживает её до «Второго диалога Соломона и Сатурна» <см. об этом произведении в первой заметке https://vk.com/wall-213107152_421>: «Сатурн сказал: – Но что есть та странная вещь, что путешествует по этому свету, приходит неумолимо, бьёт по основаниям, вызывает слёзы скорби и часто приходит сюда? Ни звезда, ни камень, ни привлекающий взор самоцвет, ни вода, ни дикий зверь совершенно не могут ей сопротивляться, но в её руки идут стойкие и мягкие, малые и великие. Каждый год должно отправиться кормить её тринадцать тысяч из всего, что живёт на земле или парит в небесах или плавает в море. Соломон сказал: – Старость имеет власть над всем на земле. Она добирается повсюду, с её опустошающими рабскими цепями, оковы её широки, верёвка длинна, она подчиняет всё, что пожелает. Она крушит деревья и ломает им ветви, продвигаясь, подкапывает она стоящий ствол и роняет его на землю. После этого она пожирает дикую птицу. Она сражается лучше волка, ждёт дольше камня, оказывается прочнее стали, изъедает железо ржавчиной; то же самое делает она с нами». – «Поэзия мудрости и учения» [1976], страницы 91 и 93. Таум Сантоски, с другой стороны, предложил следующую исландскую загадку в качестве источника: «У меня нет начала, и всё же я родился Нет у меня и конца, и всё же я умираю Нет у меня ни глаз, ни ушей, и всё же я вижу и слышу Меня никогда не видят, и всё ж работа моя видна Меня давно покоряют, а я никогда не покоряюсь, И всё же я побеждён. Я всегда тружусь, но никогда не устаю, Я мудр, но обитаю среди глупцов, Я люблю Провидение, и всё же Может оказаться, что оно меня ненавидит. Часто я умираю, прежде чем родиться, и всё же я бессмертен, Неосознанно я часто застаю врасплох, Я живу среди христиан, я обитаю среди язычников, Среди проклятых в Аду я проклят, и я правлю в Царстве Славы. – Арнасон, загадка №105: Время. Толкину также была хорошо знакома странная сцена в «Прозаической Эдде», когда Тор борется со старой женщиной по имени Элли, которая оказывается самой Старостью – и проигрывает ей, говоря словами хитрого хозяина, принимавшего Тора, «не бывало еще человека, которого не свалила бы старость, если он вообще доживет до преклонных лет» («Видение Гюльви», страницы 76 и 78 <перевод О. Смирницкой>). Наконец, в странной маленькой истории, завершающей «Сокрытие Валинора» в «Книге Утраченных сказаний» рассказывается о том, как трое детей Алуина (или Времени), Дануин, Рануин и Фануин (День, Месяц и Год), сплели невидимые оковы, сковавшие солнце и луну: «. . . и так весь мир и обитатели его, равно боги, эльфы и люди, и все твари, что ходят по земле, и всё, что имеет в ней корни, – все будут связаны путами Времени. Тогда боги [т.е. Валар – примечание Дж. Рейтлиффа] испугались, видя, что случилось, и зная, что отныне даже они в пределах времени будут подвержены медленному старению, а яркие дни их – угасанию, пока не призовет их обратно Илуватар в день Великого Конца». – КУС I.219. <Перевод А. Дубининой> <…> Прежде чем двинуться дальше, следует указать ещё одну последнюю любопытную особенность загадок: как указывает сам рассказчик во фрагменте, не дожившем до публикации в книге, «Заметно, что он [Голлум] присвистывал меньше, когда возбуждался» (с. 157). На самом деле, декламируя загадки, он не присвистывает совершенно; они представляют собой аномалию по отношению к нормальным его речевым склонностям. Этот факт, и тот факт, что все загадки были прямо вписаны в рукопись, в окончательном их порядке, почти без сомнений и без предварительных черновых набросков на клочках бумаги или оборотах страниц (как в случае с большинством остальных стихотворений в книге) – или как минимум ни один из этих набросков не сохранился – свидетельствует, что все эти загадки предшествуют книге. Если это так, они могут датироваться лидсским периодом, как две англосаксонские загадки, опубликованные в 1923 г., но подтверждения для доказательства того или иного варианта слишком слабы». #JRRT_интерпретации #JRRT_произведения