«СИЛЬМАРИЛЛИОН» К 1973 ГОДУ. 4. ВЕЛИКИЕ СКАЗАНИЯ Продолжение работы Джима Аллана, в которой реконструировался «Сильмариллион» на основании сведений, известных ко времени смерти Толкина. В одной из битв против Моргота, возможно, именно при падении Нарготронда, Барахир из Первого Дома Эдайн был убит; но Берен, его сын, спасся, избежав большой опасности, сражаясь со злой тварью в обличье паука, дитём Унголиант, в Горах Ужаса в Дориате. (II:322/422; III:314/388) Возможно, тогда «Финрод Фелагунд, Друг Людей, некогда король Нарготронда … отдал свою жизнь ради спасения Берена». (III:363/453) Преодолев горы, Берен пришёл в сокрытое королевство Тингола в лесу Нельдорет. Заблудившись, он скитался среди листвы, печально бродя в одиночестве у зачарованной реки Эсгалдуин. Тогда, на прогалине у реки, освещённой лишь луной, Берен увидел силуэт прекрасной девы, поющей и танцующей на земле, среди болиголовов под музыку невидимой флейты. Сказано, что дева эта «была прекраснейшей … что когда-либо существовали среди всех детей мира. Красота её была подобна звёздам над туманами Северных земель, а от лица её исходило сияние». Чары сняли усталость с его ног, и Берен рванулся вперёд. Но дева легко скрылась прочь, оставив его бродить, вечно прислушиваясь к умолкшему лесу. В поисках этих часто казалось ему, что слышит он её шаги или музыку, льющуюся из-под земли, но дева так ему и не встретилась. Минула осень, а затем зима, и всё же он продолжал искать. Однажды увидел он, как танцует она на вершине холма вдалеке, накидка её сияла в лунном свете, а ноги её окутывала серебряная дымка. Но по прошествии зимы она явилась вновь, и песня её пробудила нежданную весну. Берен увидел её, эльфийские цветы расцветали у её ног, и второй раз исцелился он от усталости и попытался примкнуть к её танцу. Вновь сбежала она, но он быстро последовал за ней. «Тинувиэль, Тинувиэль», – позвал он, ибо так по-эльфийски будет «соловей». Она замерла и постояла мгновение, прислушиваясь, как будто голос его наложил на неё чары. Берен подошёл к ней, и судьба её свершилась. Так бессмертная дева, обладающая эльфийской премудростью, обняла его, и волосы её обернулись вокруг него, а Берен увидел в её глазах отражение колеблющегося звёздного света небес. (I:203-6/258-61; II:332/422) И вот Берен был всего лишь смертным человеком, но Тинувиэль была Лутиэн, дочерью самого короля Тингола, а «её мать была Мелиан из народа Валар» (по этим словам неясно, была ли Мелиан действительно сама одной из Валар, или же «народ Валар» относится к Изгнанникам, некоей группе среди них или же к ещё одной расе). Можно представить себе, с каким потрясением и ужасом узнали Тингол и его родичи об этой любви, появившейся на свет. Тингол согласился отдать свою дочь Берену, но лишь в обмен на возвращение одного из Сильмарилей – очевидно, невозможную задача, поскольку всей силы Высоких эльфов и синдар вместе взятых не хватало даже на то, чтобы приблизится к её выполнению. Множество скорбей испытали Берен и Лутиэн, и долго они были разлучены. И всё же, наконец, фантастическим образом Тинувиэль спасла Берена из подземелий Саурона, слуги Моргота, и вместе они прошли через великие опасности, и низвергли даже Великого Врага с его трона, и забрали с его железной короны один из трёх сильмарилей, чтобы стал он выкупом за невесту. И Берен, кроме того, тогда или в другой раз, вернул, сильно рискуя, кольцо, которое Фелагунд из Нарготронда вручил Барахиру, отцу Берена. (I:206/261; III:314/389; 322/400; 363/453) В настоящее время можно лишь предполагать, как Берен смог свершить такое деяние, или каким образом он утратил руку, или как минимум возможность её использовать, и с тех пор стал известен как «Берен Однорукий». (III:229/281) Так Берен заполучил свою невесту, и настала для него счастливая пора. «И всё же наконец Берен был сражён Волком, явившимся из врат Ангбанда, и умер на руках Тинувиэль. Но она избрала смертную участь и смерть, для того, чтобы покинуть этот мир и иметь возможность последовать за ним. … Так вышло, что Лутиэн Тинувиэль единственной из рода эльфов [Первой Эпохи – примечание Дж. Аллена] умерла и покинула этот мир, и они … лишились той, кого больше всего любили. … И поётся, что они [Берен и Лутиэн] вновь повстречались за Разлучающими морями, и после краткого времени, когда гуляли они живыми, ещё раз посреди зелёных лесов ушли они из жизни вместе, давным-давно, покинув пределы этого мира». (I:206/261) Признаюсь, нахожу последнее довольно малопонятным. То, что Лутиэн должна была умереть как смертная, чтобы обрести в будущем жизнь, как у воскрешённых смертных, кажется частью этой истории, но эти последние строки подразумевают и некое непосредственное воскрешение. «От Берена и Лутиэн родился Диор, наследник Тингола». Титул Диора подразумевает, что сам Тингол вскоре пал жертвой продолжающейся войны, и преемником его стал внук. Теперь об ещё одном смертном герое, Туоре. «Туор был сыном Хуора из дома Хадора, Третьего Дома Эдайн,что прославился более всех в войнах с Морготом. Подобно Берену он женился на эльфийке, «Идриль Келебриндал … дочери Тургона, короля сокрытого города Гондолин». Но очевидно, в отличие от Лутиэн, она не приняла смертной участи. «Эарендиль-Мореход был их сыном». (III:314/389) «Эарендиль … был рождён в Гондолине до его падения». (I:256/319) В Гондолине делали мечи для войн с орками, и два из них были особенно памятны. «Первый – Оркрист, «Сокрушитель Гоблинов» на древнем языке Гондолина; это был знаменитый клинок», который убил сотни орков «в своё время, когда светлые эльфы Гондолина охотились на них среди холмов или сражались перед своими стенами». Орки «звали его просто Кусач». Другой меч был Гламдринг, «Молотящий Врагов», который носил король Гондолина. Орки «звали его Колотун и ненавидели его ещё сильнее, чем Кусач, если только это было возможно». Но несмотря на это оружие и доблесть, проявленную его жителями при обороне, под конец «драконы и [орки] разрушили этот город». (H:62/61f; 75/72) Но как минимум Эарендиль пережил его падение. Он был «женат на Эльвинг Белой, дочери Диора, хранившей сильмариль. (I: 206/261; III: 315/388f) Эарендиль означает «Друг Моря» или «Любитель Моря», и Эарендиль искал, как доплыть дл Благословенного Царства и обрести там у Валар помощь против Моргота. В месте под названием Арвениэн он выстроил корабль с лебединым носом, из дерева, срубленного в Нимбретиле: корабль с серебристыми парусами и серебристыми огнями. Полностью облачённый в роскошнейшие доспехи и нося на груди изумруд, Эарендиль отправился в плавание. От ледяных проливов севера до жарких пустынь юга странствовал он, блуждая в поисках верного пути. Наконец, пришёл он за беззвёздные воды к Ночи Ничего – барьеру тени, наложенному Вардой. Но там исхлестали его свирепые ветра и унесли его вслепую назад на восток, к тем берегам, откуда он впервые отплыл. Тогда явилась к нему там его жена Эльвинг, неся с собой Сильмариль, сияющий ярче бриллианта. Она закрепила его на Эарендиле, увенчав того живым светом. Потом неустрашимо, с Сильмарилем на челе, повернул он назад, вновь распустив паруса. Опустилась ночь, и поднялся ветер с Тарменеля, унося его перед собой обратно к Теням. Но теперь, с силой Сильмариля, прошёл он через Вечную Ночь и за туманы этого мира. И так услышал он рёв прибоя, перекатывающего золотые гальки и яркие самоцветы на жемчужном пляже; и увидел он собственными глазами возвышающуюся перед ним Гору, и землю Эльдамара под ней, откуда пришли задолго до этого Изгнанники. Там привёл он корабль свой в белые гавани и вступил наконец в город Тирион. Велики были приветствия, которыми его там встречали, и многое он узнал от эльфийских мудрецов. Они облачили его в белое и отправили семь огней перед ним через Калакирьянд, расщелину света, которая вела в ещё сокрытые внутренние области. Эарендиль следовал за ними, и так пришёл наконец в безвременные чертоги Ильмарина, где правил Манвэ. Там, говоря как посланец и за эльфов и за людей, заручился он помощью, которой побеждён был Моргот. Эарендилю не позволено было вернуться в смертные земли. Вместо этого ему выстроили новый корабль из митриля и эльфийского стекла, не имевший ни весла, ни паруса. Но на серебряной мачте его сама Варда установила Сильмариль. Сделала она для Эарендиля бессмертные крылья и наделила его судьбой плавать по безбрежным небесам Утренней и Вечерней Звездой, самой любимой эльфами, Пламеносцем Вестернессе. От возвышенных Холмов Когда-Нибудь крылья унесли его и его корабль из-за Горной Стены допредь Солнца. Над Средиземьем двигался он как знак надежды его обитателям, угнетаемым Великим Врагом или его слугами. Такова была его судьба, пока не угаснет луна, навсегда стать вестником надежды. (I:246-9/308-11; 380/472; 314/389) И так, по просьбе Эарендиля, явились Валар в силе своей в Средиземье. Среди них был Оромэ Великий. (III:113/138) Тогда «Первая Эпоха завершилась Великой Битвой, в которой Воинство Валинора сокрушило Тангородрим и победило Моргота». (III:363/452) В этой битве бóльшая часть Белерианда утонула и разрушилась» (406/507); «а древние [гномьи] города Ногрод и Белегост в Синих горах обратились в руины». (III:352/439) «Эльфы сочли, что со злом покончено навсегда, но это было не так». (I:256/319) Тогда Валар дали позволение Изгнанникам вновь вернуться за Море, если пожелают, за исключением Галадриэль, «последней выжившей из принцев и королев, поведших мятежных нолдор в изгнание в Средиземье. … На её возвращение был наложен запрет. … Она гордо ответила, что и не желала этого». (R:60) #JRRT_интерпретации Окончание следует.