Дж.Р.Р. Толкин, Дж. Рейтлифф. История «Хоббита». 2011. Фрагмент 26. КОЛЬЦО (СТР. 174-182) (Этот отрывок переведен с сокращениями (особенно рассуждения Рэтлиффа о потенциальных источниках вдохновения для Единого Кольца – они интересны, но переводить многовато, желающие сами могут погуглить и прочитать побольше об этих произведениях, а то и сами произведения – А.). Главное связующее звено между «Хоббитом» и «Властелином Колец» – это само Кольцо. И так же, как для соответствия более сложной задаче второй книге выросли и претерпели изменения хоббиты, Голлум, волшебник и сам мир Средиземья, изменилось и кольцо. Кольцо Бильбо – совсем не то, что кольцо Фродо по своей природе и своему могуществу, хотя изменения внесены так умело и тонко, что немногие читатели улавливают разницу. Большинство тех, кто перечитывает «Хоббит» после «Властелина Колец», сами того не осознавая, переносят мрачные ассоциации Кольца из ВК в раннюю историю, даже когда для этого нет оснований. Важно помнить, что Толкин не просто усилил силу кольца в продолжении, он изменил ее. Кольцо Бильбо и Голлума – это простое кольцо-невидимка с ограниченными возможностями – например, оно не может убрать тень своего носителя, и Бильбо приходится соблюдать осторожность чтобы не попасться на этом. Ко времени «Властелина Колец» этот недостаток полностью исчез - в описаниях Фродо, надевшего кольцо, нет поводов подозревать что его тень остается видимой. И кольцо не просто делает надевшего его невидимым, оно переносит Фродо в невидимый полуреальный мир. Особенно это понятно по сцене на Заветери, когда оно позволяет ему увидеть ранее невидимые черты кольцепризраков. Бильбо ничего подобного не испытывал, его кольцо – просто кольцо-невидимка, «отличная вещица», и небесполезная для взломщика, но ограниченная в своих возможностях. В самом Хоббите так же отсутствует связть между кольцом Голлума и Некромантом, который мелькает на задворках истории. Собственно, в Лэ о Лэйтиан у этого персонажа нет никакой связи с кольцами, только позже, когда Толкин пытался найти связи между разными деталями приключения Бильбо для продолжения, он создал связь между загадочным Некромантом и кольцом Голлума. Более того, он придал кольцу опасные свойства которые полностью отсутствуют в первой книге. Кольцо еще не имеет собственной воли – изначально, гоблины смогли увидеть Бильбо потому что он сам снял Кольцо и забыл об этом – и только в 1947 году был внесен мотив кольца, предающего своего нового владельца. Над кольцом еще не висит тень убийства – Деагол еще не придуман, кольцо – просто подарок Голлуму на день рождения, полученный «века назад, когда такие кольца были менее редкими». По поводу источников идей для толкиновского кольца было немало дебатов. Наиболее вероятно, у него не было одного-единственного источника. Волшебные кольца часто встречаются и в литературе, и в фольклоре; к самым знаменитым можно отнести кольцо Аладдина (почти такое же могущественное, как его лампа), Драупнир Одина (каждую девятую ночь оно производило еще восемь золотых колец, из которых Один сделал пояс неуязвимости), и проклятое кольцо Нибелунгов (которое преумножало богатство, подобно гномьим кольцам у Толкина) – но ни одно из них не делало владельца невидимым. Волшебных предметов-невидимок так много, что их список занимает три страницы в индексе Томпсона. При этом кольца-невидимки удивительно редки. Самое раннее из них, пожалуй, кольцо Гига, описанное в «Республике» Платона – поворот камня на кольце делал носителя невидимым, и кольцо развращало своего обладателя. Если бы в первой версии Хоббита не отсутствовали полностью мотивы искажающего влияния кольца, кольцо Гига можно было бы считать прототипом кольца Голлума. Толкин хорошо знал работы Платона, но вероятно, эта деталь привлекла его внимание только когда он работал над продолжением и пытался найти «зацепки». *** Далее Анна «Hellga» столь же кратко пересказывает истории других четырёх колец-невидимок. После этого она перевела ещё фрагмент с описанием внешности некоторых персонажей из заключительной части «Истории "Хоббита"» и на этом свою работу завершила. Однако зимой 2016/2017 гг. на том же форуме сайта «Хеннет-Аннун» некоторое время размещались следующие фрагменты из «Истории "Хоббита"» – с разрешения Анны я продолжил её работу, приняв в некотором смысле у неё эстафету, и подобно ей же свою работу затем прервал, а результаты с форума удалил. Далее следует мой перевод (начало которого соответствует окончанию перевода-пересказа Анны). Примечания в квадратных скобках принадлежат Дж. Рейтлиффу, в угловых – переводчику (если не оговорено иное), многоточиями в угловых скобках обозначены сокращения исходного текста – зачастую, это ссылки на англоязычные источники, например, «The Prose Edda pp. 111ff». «Об источнике толкиновского кольца много спорили. Истинный его источник, скорее всего, так и останется неизвестным по той простой причине, что его, вероятно, просто не было, если иметь в виду единственный, взятый напрямую, образец. Волшебные кольца, в конце концов, распространены как в литературе, так и в фольклоре, из них наиболее известны джиннское кольцо Аладдина (обладающее той же силой, что и его волшебная лампа), Драупнир Одина (из которого «капает» по восьми точно таких же золотых колец каждую девятую ночь – ср. <… «Младшая Эдда», Видение Гюльви. >) и проклятое Кольцо Нибелунгов (которое, подобно Семи кольцам гномов, умножает богатство <… «Младшая Эдда». Язык поэзии. >), ни одно из которых не обладало способностью делать носителей невидимыми. Аналогично, волшебные предметы, способные сделать невидимым, распространены настолько, что «Указатель мотивов народной литературы» Стита Томпсона содержит целых три страницы <…>, занятых перечислением различных форм, которые они могут принимать Комбинация этих двух мотивов, однако, на удивление, редкая: из огромного числа предметов, обеспечивающих невидимость и гигантского количества волшебных колец, до того, как Толкин сделал эту идею популярной, колец невидимости удивительно мало. Самое раннее из этих колец, которое много где (хотя я думаю, ошибочно) рассматривается как наиболее вероятный источник, повлиявший на Толкина, это кольцо Гига. В книге II «Государства» Платона [около 390 до н.э.] брат Платона Главкон, рассказывает Сократу басню, для того, чтобы доказать положение, что власть развращает: «Он [предок лидийца Гига – текст Платона очевидно указывает на то, что это приключение произошло с ПРЕДКОМ Гига, однако некоторые комментаторы доказывают, что это именно Гиг сам возвысился от пастуха до короля при помощи волшебного перстня <…>] был пастухом и батрачил у тогдашнего правителя Лидии; как-то раз, при проливном дожде и землетрясении, земля кое-где расселась и образовалась трещина в тех местах, где он пас свое стадо. Заметив это, он из любопытства спустился в расселину и увидел там, как рассказывают, разные диковины, между прочим медного коня, полого и снабженного дверцами. Заглянув внутрь, он увидел мертвеца, с виду больше человеческого роста. На мертвеце ничего не было, только на руке – золотой перстень. Он снял его и взял себе, а затем вылез наружу. Когда пришла пора пастухам собраться на сходку, как они обычно делали каждый месяц, чтобы отчитаться перед царем о состоянии стада, он тоже отправился туда, а на руке у него был перстень. Так вот, когда он сидел среди пастухов, случилось ему повернуть перстень камнем [то есть вставкой] к ладони, и чуть только это произошло, он стал невидимкой, и сидевшие рядом с ним говорили о нем уже как об отсутствующем. Он подивился, нащупал снова перстень и повернул его камнем наружу, а чуть повернул, снова стал видимым. Заметив это, он начал пробовать, действительно ли перстень обладает таким свойством, и всякий раз получалось, что стоило только повернуть перстень камнем к ладони, он делался невидимым, когда же он поворачивал его камнем наружу—видимым. Поняв это, он сразу повел дело так, чтобы попасть в число вестников, окружавших царя. А получив к царю доступ, он совратил его жену, вместе с ней напал на него, убил и захватил власть. Если бы было два таких перстня – один на руке у человека справедливого, а другой у несправедливого, тогда, надо полагать, ни один из них не оказался бы настолько твердым, чтобы остаться в пределах справедливости и решительно воздержаться от присвоения чужого имущества и не притрагиваться к нему, хотя каждый имел бы возможность без всякой опаски брать что угодно на рыночной площади, проникать в дома и сближаться с кем вздумается, убивать, освобождать из заключения кого захочет – вообще действовать среди людей так, словно он равен богу. Поступая таким образом, обладатели перстней нисколько не отличались бы друг от друга: оба они пришли бы к одному и тому же. Вот это и следует признать сильнейшим доказательством того, что никто не бывает справедливым по своей воле, но лишь по принуждению…» – Платон, «Государство» <… использован русский перевод А.Н. Егунова>. Если бы не отсутствие, в рукописи и первом издании «Хоббита», малейшего намёка на то, что кольцо портит своего обладателя, небольшая история Платона казалась бы очевидным источником для толкиновского Единого Кольца. Толкин, конечно же, знал Платона – в конце концов, сначала он поступил в Оксфорд на специалитет по античности, и вся история Нуменора, в конечном счёте, вдохновлялась текстами из двух других платоновских диалогов – и в сказке присутствует атмосфера мифа, которая могла бы застрять в памяти и всплыть через несколько лет или десятилетий. Действительно, слова Гэндальфа в «Тени прошлого» («Смертный … который … часто использует Кольцо, чтобы стать невидимым … раньше или позже – позже, если он силён или начинает с лучшими побуждениями, но ни сила, ни благая цель не сохранятся – раньше или позже будет поглощён тёмной силой») могут быть приняты чуть ли не за пояснение к фрагменту из Платона. Но в этой теории есть фатальный просчёт: Единого Кольца, «чтобы собрать их все и в темноте связать их», в «Хоббите» не существовало. Толкин мог быть вдохновлён Платоном или же «Человеком-невидимкой» Г. Дж. Уэллса [1897], в котором высказывается во многом та же самая мысль, когда в 1936-1937 гг. обдумывал, как продолжить «серию» приключений Бильбо Бэггинса по просьбе издателя, но ни тот ни другой не напоминают источник первоначального творения: ключевые характеристики, вся суть этих историй – неизбежно развращающая природа силы расхаживать невидимым – полностью отсутствует в изначальной концепции Толкина. Следовательно, более вероятным кажется то, что схожие черты между Кольцом Гига и кольцом Саурона обязаны тому, что внимание Толкина было привлечено к этому фрагменту ПОСЛЕ публикации «Хоббита» в 1937 г. < На этот сюжет у Платона мог указать К.С. Льюис <…> – сравните с образом Профессора в серии про Нарнию, который повторял: «Это всё есть у Платона» – или другим Инклингом раннего периода, Адамом Фоксом, который позже написал книгу «Платон для удовольствия» [1945]. – Примечание Дж. Рейтлиффа. > Продолжение следует… #JRRT_THOTH