ПОНИМАНИЕ ХОББИТОВ Пять лет назад я разместил в ВК перевод начала интервью «Человек, который понимает хоббитов», к полувековому юбилею его публикации в «Дэйли Телеграф Мэгэзин» (с. 31-35) 22 марта 1968 г. Вступительное замечание 2023 г.: 6 февраля 1968 г. автора «Властелина колец» вместе с внуком Саймоном и матерью мальчика Фейт снимали для телефильма Би-Би-Си «Толкин в Оксфорде» во время фейерверков, устроенных школой «Дрэгон скул». Между прочим, под оригинальной фотографией в журнале она ошибочно названа "дочерью" писателя, но человек, лично неоднократно встречавшийся с Присциллой, указал на ошибку и заверил, что женщина на фото точно не дочь Толкина. (https://vk.com/wall-23592973_140929, https://vk.com/wall-23592973_140929?reply=140933&thread=140931). Подпись к иллюстрации: «76-летний Профессор с дочерью и внуком наблюдает за костром в Оксфорде. У него четверо детей. "Если волшебную сказку как жанр вообще стоит читать, она достойна того, чтобы ее писали для взрослых и чтобы взрослые ее читали… Тогда и дети могут надеяться получить волшебные сказки — как разновидность подлинного искусства – для них удобоваримые и вместе с тем доступные"») Мощный подпольный культ сказочной саги Дж.Р.Р. Толкина о Средиземье выходит из тени. Песни из книг, положенные на музыку Дональдом Суонном, будут выпущены 28 марта, а самого Профессора вскоре покажут на Би-Би-Си-2 в цветном фильме о его работе. ШАРЛОТТА и ДЕНИС ПЛИММЕРЫ побеседовали с ним в Оксфорде. «Пауки», – замечает профессор Дж.Р.Р. Толкин, баюкая слово с той же любовью, с какой он баюкает в руке курительную трубку, – «особенно ужасны в северном воображении». Профессор, которому сейчас 76 лет, – автор «Хоббита» и трёхтомной эпической сказки «Властелин колец», чьи продажи росли медленнее всего в современной истории книгоиздания, прежде чем она стала бестселлером. В них он описывал драконов и другие ужасы, которые представляют собой обычный предмет его научных изысканий. Обсуждая собственных чудовищ, пожирающих людей самок, напоминающих пауков, он сказал: «Чудовище женского пола, конечно, не смертоноснее, чем мужского, но оно другое. Она тварь высасывающая, удушающая, заманивающая в ловушку». Для профессора Толкина, вышедшего в отставку оксфордского филолога и человека, несомненно владевшего своим материалом, всё, даже в фантазии, должно быть особым. В своём мире чудесных вещей он ведёт себя с уверенностью белого охотника в заказнике. У его гномов – детализированные генеалогии. У его эльфов – собственные тщательно разработанные языки. Его волшебники работают по правилам своего объединения. А хоббиты, самые известные из его персонажей, – раса, отличающаяся отсутствием фантастичности, – любящие покушать, дарить подарки, домовитые и пузатые – не менее правдоподобны, чем продавец из киоска, в котором вы покупаете газеты. Когда Джон Рональд Руэл Толкин проводит вас в тесный гараж, который служит ему библиотекой, он в то же время проводит вас в мир волшебства и легенд Средиземья, трёхмерную космогонию «Властелина колец». Гараж сам по себе не то что чудесная пещера. Зажатый между собственным домом Профессора и соседним, на заурядной оксфордской окраине, он представлял бы собой не более чем банальную комнатёнку, забитую архивом и нагромождением садовых кресел, если бы не человек, находящийся в нём. Толкин, по его словам, обзавёлся «животиком», у него серые глаза, жёсткая загорелая кожа, серебристые волосы, а речь его быстра и решительна. Вероятно, 50 лет назад он был бы образцом добродушного сельского сквайра. Любой хоббит доверился бы этому человеку, любой дракон дрогнул бы перед ним, а любой эльф назвал бы его другом. Не принимая никаких усилий, он заставляет вас восхищаться им так же – и в этом его шарм – как он откровенно восхищается собой сам. Для небольшого, но непримиримого антикольцового кружка – некоторые участники которого пытаются увидеть в тексте зловещий смысл – по-видимому, сама его кипучесть стала бы источником раздражения. Но для поклонников всё это лишь дополняет образ совершенного культового героя. Последователи культа Толкина по большей части являются представителями академической среды и «яйцеголовыми», но не все они таковы. Домохозяйки пишут ему из Виннипега, ракетчики – из Вумеры, поп-певцы – из Лас-Вегаса. Рекламщики судачат о нём в лондонских пабах. Немцы, испанцы, португальцы, поляки, японцы, израильтяне, шведы, голландцы и датчане читают его на своём родном языке. Кроме того, он литературный наркотик для хиппи, увозящих его работы с собой в самые отдалённые курильни, от Сан-Франциско до Стамбула и Непала. Несмотря на то, что в его книгах не хватает извращений, матерных слов, гомосексуализма и садизма – почти всего, что делает литературу XX века такой привлекательной с коммерческой точки зрения, – Профессор и те, кто связан с его изданиями, обнаружили, что улицы Средиземья вымощены золотом. «Я никогда не ждал финансового успеха», – говорит Толкин, шагая туда-сюда по комнате, как он постоянно делает во время разговора. – «На самом деле я даже о коммерческой публикации ни разу не думал, когда писал «Хоббита» в тридцатые годы». «Всё это началось, когда я проверял экзаменационные работы, чтобы ещё немного подзаработать. Это была сплошная мука. Одна из трагедий профессора, которому мало платят, заключается в том, что ему приходится выполнять чёрную работу. От него ожидается, что он будет соответствовать определённому положению и отправит своих детей в хорошие школы. Так что однажды я добрался до чистой страницы в экзаменационной тетради и нацарапал на ней: «Жил-был в норе под землёй хоббит». Кроме этого, я больше ничего не знал об этих существах, и это было за несколько лет до того, как сформировалась эта история. Я не знаю, откуда это слово взялось. Подловить своё сознание невозможно. Возможно, оно было связано с Бэббитом Синклера Льюиса. Уж конечно, не со словом «rabbit» [кролик (англ.)], как полагают некоторые. Бэббиту свойственно то же буржуазное самодовольство, что и хоббитам. И мирок его столь же замкнут и ограничен». Когда Профессор Толкин говорит об ограниченном мирке хоббитов, он имеет в виду лишь их родной Шир, где они строили свои уютные подземные дома, украшали их круглыми дверями и окнами и преспокойно обозревали свои владения и изучали свои родословные. Но остальное Средиземье, в приключения в котором неожиданно оказывается втянут Бильбо Бэггинс, – это бесконечный край, полный болот и гор, ужаса и красоты. Толкин дал почитать «Хоббита» нескольким оксфордским друзьям. Одна из них, мать-настоятельница общежития для девушек, одолжила рукопись студентке, Сьюзен Дагнэлл [Правильно – Дагналл. – Примечание переводчика]. Когда некоторое время спустя мисс Дагнэлл поступила на работу в издательство «Аллен энд Анвин», она предложила его в качестве детской книжки. Сэр Стенли Анвин поручил своему сыну Рейнеру, которому тогда было десять лет, прочитать её. («Я дал ему шиллинг», – вспоминает сэр Стенли). Хотя «Хоббит» не стал мгновенным бестселлером, читатели были очарованы Средиземьем, и «Аллен энд Анвин» попросили продолжение. Тогда Толкин предложил «Сильмариллион», сагу о сокрытых во мгле началах эльфов и людей, которую он начал в 1916 г. Но он был отклонён на Мьюзиэм-стрит [издательством «Аллен энд Анвин»] за то, что слишком мрачен и в нём слишком много кельтского. «Они были абсолютно правы», – вспоминает Толкин. Теперь он его перерабатывает. Ещё один отрывок: «Толкиновское Средиземье, в котором логически увязаны народы, история, языки, духовно соответствует северо-восточной Европе. Но оно простирается на юг, и включает земли, где темнокожие люди едут сражаться на зверях, называемых олифантами, и на восток до злого Мордора, который “находился бы примерно на Балканах”». (https://vk.com/wall-23592973_106653) Шарлотта и Деннис Плиммеры присылали Толкину текст на согласование, и его ответы опубликованы в сборнике писем под номером 294 (8 февраля 1967 г., более чем за год до публикации), в переводе С. Лихачёвой. Пять лет назад у меня не было полного текста, лишь фрагменты, размещённые в интернете. Журнал я получил позже, благодаря Марии Артамоновой, и он даже побывал в городе Иванове. Возможно, когда-нибудь позже займусь остальным. #JRRT_биография